Книга года ВВС-2024 в номинации Эсеистика > «Братья Гадюкины» и их фронтмен Сергей Кузьминский, несомненно, одно из самых ярких явлений в украинской музыке 1990-х. Ворвавшись в нее с феерической смесью регги, блюза, рок-н-ролла и фолка, они принесли мятежный дух настоящей творческой свободы, чем завоевали любовь публики на долгие годы. Это издание станет настоящей находкой не только для поклонников творчества Кузи и «Братьев Гадюкиных» — ведь, прежде всего, это биография целого поколения, росшего на рубеже эпох. Написанная на основе десятков интервью, а также сообщений самого Кузьминского, книга поражает искренностью и откровенностью. А помещенные в ней фотографии, аудио- и видеозаписи придают особую атмосферу. ОТЗЫВЫ НА КНИГЕ > Когда появилась первая кассета «Все четко!», мне исполнилось четырнадцать — и я был шокирован. А теперь я понимаю, что история жизни Кузи похожа на его песни: драйвовая, ироничная, предсказуемая в основе, но совершенно неожиданная в деталях. Львов, рок-н-ролл и греческая классическая драма – все вместе. Читается на одном дыхании. И для тех, кто впервые будет открывать для себя «Братьев > Гадюкиных», и для таких их преданных фанатов, как я :) Святослав Вакарчук, > певец, лидер украинской группы «Океан Эльзы» > Юркова биография Кузи — о феномене любви и искренности, о легкости, противоречивости, слабости и слабости. В конце концов именно о человечности, которая и является основой настоящей музыки. Написанная с детским восторгом и честностью, она является как точным и откровенным свидетельством деяний самих «Гадов», так и характеристикой целой эпохи, на фоне которой эти деяния разворачивались. Получилось правдиво, в чем-то ностальгически, и прежде всего жизнеутверждающее. Для детей, так сказать, среднего и старшего школьного возраста, которые еще не слышали о Заппе, но уже не слушают Кобзона. Сергей Жадан, писатель, поэт, фронтмен группы «Жадан и > Собаки» ЦИТАТЫ ИЗ КНИГИ ЮРИЯ РОКЕЦКОГО > Одноклассники вспоминают Сергея как воспитанного и интеллигентного мальчика. > Способный, без хулиганских привычек, немного замкнутый, с блестящим чувством юмора, в добрых взаимоотношениях со сверстниками и учителями. В старших классах > половина девочек школы были влюблены в него по уши. Сестра Наталья рассказывает: «Была учительница украинского языка, Анисия Аполлоновна. Это была старшая женщина с таким характерным пышным начесом, модным в 60-х. Она ужасно любила Сергея и его шутки, эти штучки всякие. А он достаточно прилично учился. > Украинский мы изучали по собственному желанию, хотя школа была с русским языком > преподавания и можно было отказаться. Дети военных в основном отказывались. А мы с Сергеем не испытывали никакого дискомфорта по этому поводу, и со челюстью у нас все было хорошо». > В конце концов, музыкальную школу Сергей так и не закончил, поскольку ему было лень ходить туда целых пять лет, однако там он изучил ноты и в общем получил базу для дальнейшей музыкальной деятельности. Родители приобрели сыну японский синтезатор Yamaha, на котором он дальше занимался и совершенствовал свои навыки. В те времена это была довольно редкая вещь и по-настоящему ценный подарок. > Класса до седьмого я слушал музыку неосознанно: в основном джаз (отец был > джазменом**). К периоду полового созревания возникла наконец необходимость в своей музыке — и я, в отличие от отца, стал слушать хард-рок. И через какое-то время первый удар перевернул мне мозги. Назывался этот удар Led Zeppelin > Physical Graffiti. До сих пор это один из моих любимых альбомов. В то время я мало что понимал: откуда эта музыка, как это делается, о чем поется и т.д. д. Знал единственное: музыка эта потрясала, от нее шел мороз по коже и, что очень важно, эту музыку ненавидели мои родители и все взрослые... > Впрочем, источником вдохновения ему служили не только свадьбы. Петр Полтарев вспоминает, как Кузя сам одевал модный крымпленовый пиджак страшного сизого цвета и брюки-клеши и шел под кинотеатр имени Леси Украинки, где собирались ребята, которые приезжали во Львов из окрестных городков и сел. Он подходил к их группе и спрашивал: «Ребята, можно я с вами постою, си потусую?». Те ему отвечали: «Ну и стой», — и говорили дальше, а Сергей впитывал в себя их говор и сленг.